Что касалось поведения, то я избрала для себя простейшую тактику: поменьше говорить и побольше слушать. Моя цель заключалась в том, чтобы получить максимальное количество информации о сотрапезниках, при этом не привлекая к себе излишнего внимания. Тихо сидеть, опустив глаза, потихоньку что-нибудь жевать и следить за разговором.

Увы, с тем, чтобы что-нибудь жевать, возникли серьезные проблемы. Длинный стол прямо-таки ломился от блюд, но есть, на мой вкус, там было нечего. Более или менее традиционная пища на этом столе отсутствовала. Меню состояло исключительно из всевозможных кулинарных изысков и деликатесов, вид которых быстро вогнал меня в уныние. На морепродукты и икру у меня аллергия, сыры я ненавидела за запах, грибы — за вкус. Еще несколько блюд были настолько странными на вид и имели такой неестественный цвет, что их я даже не рискнула попробовать. К тому же алкоголь я не пью вовсе; здесь же не подавали ничего, кроме вина. Простая вода для сильных мира сего являлась, по-видимому, чересчур банальным напитком. В итоге мне пришлось, уподобившись корове, потихоньку пожевывать лист салата да периодически делать вид, будто я слегка пригубила вино, благо бокалы были непрозрачными.

После того как я перечислила представленные на столе блюда, пожалуй, не помешало бы также упомянуть и сидевших за столом людей. Начать с того, что за завтраком присутствовала ее высочество принцесса Мелинда, младшая сестра Рауля. Исключительно правильные черты ее лица казались нарисованными. Невысокий рост компенсировали внушительные каблуки; к тому же роскошные белокурые волосы были собраны на затылке в высокую прическу. Ее схожесть с братом буквально бросалась в глаза. К примеру, у нее были такие же серые глаза, такая же форма бровей… равно как и тот же высокомерный вид. По левую руку от принцессы сидел юный граф Роберт Таффорд, черноволосый девятилетний мальчик с неестественно серьезным для своего возраста лицом. Рядом с Робертом трапезничал его опекун Джозеф Ридз, очень высокий, худой мужчина с тонкими губами и острым подбородком. Он сильно сутулился, как и многие люди его роста и комплекции. Движения Ридза были немного медлительными, как будто ленивыми, но живой, цепкий взгляд не оставлял сомнений — это обманчивая медлительность кошки, готовой в любое мгновение совершить прыжок и ухватить добычу. Напротив Таффорда и Ридза, справа от меня, расположилось семейство Вилстонов. Состояло оно из главы семьи, полноватого лысеющего мужчины лет сорока — сорока пяти, его жены Флоры, дородной женщины ненамного моложе супруга, и их семнадцатилетней дочери Стеллы. Последняя была на удивление худой, учитывая комплекцию обоих родителей, и могла похвастаться вполне привлекательной внешностью, которую, впрочем, слегка портил излишне длинный нос. Сама я сидела по правую руку от Рауля. Больше в комнате никого не наблюдалось, не считая, конечно, прислуживавших за столом лакеев, но кто же их считает?

Впрочем, неправда, кое-кто все-таки был. А именно — Рональд и Тони. Рональд лежал на полу между стулом принца и моим. Когда мне становилось совсем невмоготу притворяться, будто я не замечаю косых и презрительных взглядов, бросаемых в мою сторону, я опускала руку, чесала его за ухом и отдыхала душой, глядя в преданные любящие глаза. Тони в глаза особенно не смотрела, так как занималась более важным делом: она перебегала с места на место, стараясь охватить взглядом и нюхом весь стол, дабы в случае, если кто-нибудь уронит на пол что-нибудь съедобное, успеть в следующее же мгновение это что-нибудь схватить.

— Как вы сегодня спали, Флора? — спросил Ридз, нанизывая на вилку крупную тигровую креветку. — Помогло ли новое средство от бессонницы?

— Не слишком, Джозеф, не слишком, — страдальческим голосом ответила леди Вилстон. — Моя бессонница неизлечима. Но я не жалуюсь.

— А как провели ночь вы, Мелинда? — осведомился Гектор Вилстон с ядовитой ухмылкой на лице. — Привидение вас больше не посещало?

— Представьте себе, нет, — скривилась принцесса, вынужденная проглотить колкость. — Вы напрасно ехидничаете, Гектор. Да, я действительно один раз видела это привидение, и не я одна. На прошлой неделе оно являлось двум моим фрейлинам. Будь это игра воображения, она не набрала бы такого числа свидетелей.

— Любопытный момент, — как бы между прочим заметил Вилстон, обращаясь к Ридзу, — что это привидение видели исключительно женщины. Вы не находите это закономерным, Джозеф?

— Разве только женщины? — Впервые за время трапезы я позволила себе вступить в разговор, сочтя тему достаточно нейтральной. Не проронить за все утро ни единого слова было бы нарушением этикета, а бросив сейчас пару малозначащих фраз, я смогу быть свободна от беседы до окончания завтрака. — А как же камердинер его высочества и один из лакеев?

— Слуги, — отозвался бесцветным голосом Ридз. — Этим все что угодно может привидеться.

Ах да, конечно. Все-таки мне следовало промолчать. Я украдкой обменялась взглядом со стоявшим напротив лакеем.

— А вы, Айрин? — обратился ко мне Вилстон. — Вы тоже видели привидение?

Его доброжелательный тон меня не обманул, и я ответила со столь же неискренней улыбкой:

— Увы, нет. Мне оно не являлось. Ни это, ни какое-либо другое.

— Вот как? Ну что ж, вы много потеряли. Жизнь с привидением, судя по всему, намного веселее.

Он бросил еще один колкий взгляд в сторону Мелинды.

— Я думаю, у Айрин жизнь и без этого сейчас нескучная, — возразила принцесса. Стелла хихикнула. — Скажи-ка, брат, а ты как провел сегодняшнюю ночь? Бессонница не мучила?

— Я не страдаю от бессонницы, сестра, — холодно ответил Рауль, проигнорировав намек.

— Мне это известно, тебе не дает спать совсем другое, — продолжала гнуть свою линию Мелинда. — Вот только не кажется ли тебе, что этот… недуг в последнее время выходит за рамки дозволенного?

— Ты хочешь определить, что мне дозволено, а что нет?

Плохо скрываемая угроза, сквозившая в этом вопросе, многих заставила бы замолчать. Но на принцессу она не произвела особого впечатления.

— Я просто беспокоюсь о твоем здоровье, — язвительно сказала она. — В последнее время ты плохо выглядишь. Если все твои силы будут уходить на ночные приключения, как же ты сможешь управлять государством?

Н-да, а страсти-то здесь разгораются нехилые. Пожалуй, они будут погорячее того, что происходит по ночам в чьей бы то ни было опочивальне.

— Когда мне понадобится совет по вопросу управления государством, я непременно к тебе обращусь, — пообещал Рауль.

— Вам, Мелинда, следовало бы брать пример с его высочества, — неожиданно поддержал принца Вилстон. — К молодой девушке по ночам должно являться отнюдь не привидение.

— Гектор, как ты можешь! — скривилась Флора. — Говорить такое неприлично.

— Но это правда, дорогая.

— А говорить правду вообще в большинстве случаев неприлично, — заметил Ридз.

— В самом деле? — изогнула брови принцесса. — Вы такой сторонник лжи или такой ненавистник приличий?

— Что вы, ваше высочество, ни то, ни другое, — покачал головой Джозеф. — Я всего лишь сторонний наблюдатель.

— Вот как? — Мелинда поджала губки. — И полагаю, именно в качестве стороннего наблюдателя вы так зачастили в Оукторн на встречи с архиепископом?

Это любопытно. Архиепископ — далеко не последняя фигура в политической игре, в том числе и в вопросах наследования короны. Я бросила быстрый взгляд на принца, но тот ковырялся в тарелке с прежним бесстрастным выражением лица, словно русло, которое принял разговор, не имело к нему ни малейшего отношения.

— Как знать, дорогая, быть может, Джозеф просто желает постричься в монахи, — вмешался Вилстон. — Такой шаг вполне в духе стороннего наблюдателя.

Шутка оказалась несмешной; во всяком случае она не развеселила никого из присутствующих.

— Спасибо за идею, — криво улыбнулся Ридз, — но здесь, во дворце, объектов наблюдения значительно больше, чем в стенах монастыря. Так что я предпочитаю оставаться там, где нахожусь сейчас.