— Вот как?! И от кого же «свыше» исходит такое указание?

— Это вам знать совсем необязательно. — Росс поднялся на ноги и вышел из-за стола. — В последнее время вы слишком высоко взлетели. Я понимаю, после этого тяжело падать, но тут уж ничего не поделаешь. Так что лучше возвращайтесь в свою оранжерею и сидите там тихо и мирно. И, может быть, в этом случае обойдетесь без серьезных потерь.

Эти новости мне еще предстояло как следует обдумать, но пока для пользы дела я попыталась проглотить их неразжеванными.

— Вы понимаете, что время уходит? — почти закричала я. — Личными разборками можно озаботиться и позже. Принца похитили вчера ночью. Прошли почти сутки! Кто знает, сколько еще его продержат в живых?

— Довольно, я устал с вами разговаривать. Это теперь не ваша забота. Можете быть совершенно спокойны: судьбой принца займутся те, кому положено.

Вот теперь я совсем неспокойна.

— Джон, проводи Говорящую к выходу, — велел Росс.

Еще один Джон? Что-то мне отчаянно не везет на взаимопонимание с носителями этого имени.

Камердинер приблизился ко мне с намерением выполнить приказ.

— Только тронь, — процедила я, и он отдернул вытянутую было руку.

Я вышла из комнаты, хлопнув дверью.

Опускать руки я не собиралась и потому направилась прямиком в восточное крыло дворца, туда, где разместили офицеров охраны. В груди клокотала плохо контролируемая ярость. Я попыталась направить ее в правильное русло, объединив с холодной рассудительностью. Сочетание может показаться парадоксальным, однако, если суметь соблюсти правильные пропорции, такой коктейль становится подобен стекающему с горных вершин ледяному потоку, сметающему все на своем пути.

Итак, меня вытеснили с карты политической жизни королевства. Даже не вытеснили, а грубо оттолкнули в сторону. Этот факт сам по себе мало меня беспокоил: стремление к власти никогда не было моим слабым местом. Покоя не давало другое: в чем причина такого поступка со стороны вышестоящих? Что это: просто нежелание делиться влиятельностью, если хотите, своего рода ревность? Тогда все не так страшно. Пока во дворце распоряжался принц, с его фавориткой приходилось считаться; стоило ему исчезнуть — изволь, девушка, снова занять свое скромное место. Как там сказала Отилия? «Заступиться за тебя больше некому». Но есть и другой вариант. Он нравится мне куда меньше, зато кажется весьма вероятным. Что, если меня не подпускают к поискам именно как Говорящую? Не подпускают, потому что понимают: Говорящая может преуспеть. А кому-то там наверху очень не хочется, чтобы Рауль возвратился назад живым. Не потому ли Росс решился так откровенно лишить принца моей помощи, что получил указание сделать все, чтобы наследника так и не нашли? А может быть, все еще хуже? Может быть, советник не считает нужным церемониться со мной, потому как точно знает, что Рауль никогда уже не вернется?

Ладно, господин Росс, очень надеюсь, что вы слишком рано радуетесь. И если так, то вам в скором времени придется ответить в лучшем случае за недобросовестность, в худшем — за измену.

В восточном крыле мне наконец-то повезло: почти сразу я столкнулась с Эндрю Кенти, в прошлом весьма талантливым сотником, а ныне — служащим при дворце офицером охраны. Возраст у Эндрю для этой должности довольно-таки солидный, однако он по-прежнему прекрасно справляется со своими обязанностями. А военный опыт Кенти, коего лишены его более юные сослуживцы, остается бесценным. Мы достаточно хорошо знакомы, чтобы я могла поговорить с офицером без обиняков.

— Есть новости? — спросила я первым делом, после того как мы обменялись короткими приветствиями.

— Никаких, — недовольно качнул головой он. — Еще один отряд возвратился ни с чем буквально несколько минут назад.

— Ничего не понимаю! — Я раздраженно хлопнула ладонью по бедру. — Столько народу — и никакого результата? Они должны были уже полстраны прочесать на совесть!

— Да что тут говорить, не умеют они как следует искать, — отмахнулся Эндрю. — Сыскари у нас никакие, а с воинов какой спрос? Они другому обучены. Мы не умеем искать, бандиты умеют прятаться — вот тебе и весь ответ.

— Ты меня прости, конечно, но ваши воины, похоже, и со своей работой тоже не очень-то справляются, раз целых восемь человек не сумели противостоять шайке разбойников. Тем небось попросту случайно подфартило, но как могло случиться, чтобы профессиональные телохранители не дали отпор обыкновенной, банальнейшей банде?

— Э нет, это не случайность, — возразил Эндрю, четко выговаривая слова. — Это измена.

— Почему ты так думаешь?

У меня и у самой имелось такое предположение, но я хотела услышать его соображения. К мнению офицера следовало прислушаться.

— Преступление не обошлось совсем уж без следов, и кое-какие выводы можно сделать уже сейчас. Нападение было прекрасно спланировано, пути отхода — отработаны, укрытие — подготовлено, — уверенно заявил он. — Бандиты прекрасно знали, на кого нападают, сколько у его высочества сопровождающих, куда он направляется. Получить эту информацию они могли только отсюда. А учитывая, насколько неожиданно принц собрался в дорогу, кто-то либо заведомо знал больше, чем сам Рауль, либо действовал очень быстро.

— У тебя есть какие-нибудь подозрения, кто бы это мог быть? — спросила я.

— Ничего определенного. Но картина вырисовывается хуже некуда.

— Мне не позволили принять участие в поисках.

— Знаю.

— Откуда? — удивилась я.

— Думаешь, никому здесь не приходило в голову, что с помощью Говорящей поиски наверняка увенчаются успехом? Однако начальство не пожелало об этом даже слушать. Как я понимаю, приказ отстранить тебя от этого дела был отдан с больших высот. Настолько больших, что выше практически некуда.

— Ты знаешь, кто отдал этот приказ?

Эндрю покачал головой:

— Не знаю, хотя вариантов не так много.

— Жаль. Если бы мы только могли выяснить, кто это сделал… девять шансов из десяти, что мы бы знали, кто стоит за похищением.

— Такое знание бывает очень опасным, — заметил офицер. — Вполне вероятно, что этот человек в самом скором времени окажется нашим королем… Или королевой.

Обратно в оранжерею я шла быстрым деловым шагом, звонко стуча каблуками. Теперь мне известно все, что можно было выяснить на данный момент, и я хорошо представляю, как действовать дальше. Жаль только, что из-за этих идиотов пришлось потерять целый день. Соваться в лес ночью было бы глупейшей ошибкой. Придется ждать утра. Зато есть время как следует подготовиться. Раз уж меня отстранили от поисков, придется действовать в одиночку. Нельзя сказать, что я сильно расстроилась по этому поводу. Пожалуй, так даже лучше. И если мне удастся отыскать Рауля — а я надеюсь, что мне это удастся, — посмотрим, что скажут после его возвращения любители ставить палки в колеса.

Оставалось выполнить еще одну задачу, вроде бы наиболее легкую, но именно она-то как раз и оказалась нетривиальной. В покои принца меня теперь не пустят, это ясно как день. Как же тогда я смогу раздобыть то, что нужно? Я удовлетворенно щелкнула пальцами. Одна идея все-таки появилась, и хоть она не гарантировала успеха, попробовать стоило. Сменив направление, я спустилась на один этаж ниже, к королевскому сапожнику.

— Пьер! — позвала я, постучав по распахнутой настежь двери.

— Ась? — Сапожник вынырнул из-под широкой полки, заваленной кусками кожи всех возможных цветов. — А, госпожа Говорящая, вечер добрый! С чем пожаловали? Туфельки или сапожки?

Я покачала головой:

— Ни то ни другое. У меня к тебе вопрос.

— Слушаю, — с готовностью кивнул Пьер.

— Скажи, тебе никакую обувь принца в последнее время не приносили? Почистить, починить или что там еще с сапогами делают?

— Было дело, доставили вчера одну пару. Только руки еще до нее не дошли. Да и дела-то какие творятся, все равно ведь не до сапог!

— Сапожнику так лучше не рассуждать, — посоветовала я, — а то недолго остаться без работы. Но это даже хорошо, что у тебя до них не дошли руки. Отдай-ка мне один сапог.